Любовь… Самое странное, непредсказуемое чувство, которое невозможно объяснить ни с какой рациональной точки зрения. Откуда она берется? За что люди любят, почему?.. Хорошо ли любить, или, напротив, любовь приносит страдание?..
Создатели фильма «Три тысячи лет желаний» не стали изучать природу любви, но лишь ее последствия, лишь последний вопрос их заинтересовал всерьез.
Но это не было настолько интересным, если бы не то, что мужчина – это Джинн, вырвавшийся из бутылки, а женщина – филолог, собирающая сюжеты по всему свету и структурирующая их в один протомиф. И что может быть интереснее, чем беседа с джинном, собирающим свою коллекцию историй несколько тысяч лет!
Джордж Миллер – универсальный кинематографист. Нужно снять буффонаду про ведьм и дьявола? Легко! Мультик про танцующих пингвинов – нате, распишитесь! Высокооктановый постапокалиптический боевик – всегда пожалуйста! Сделать главным героем поросёнка, думающего, что он собака? И не благодарите. Так что новость о том, что Миллер взялся за восточную сказку, никого особо не удивила, но результат вышел поразительным.
Его новая работа «Три тысячи лет желаний» — это просто разговор в интерьерах стамбульского гостиничного номера между собирательницей историй и Джинна, жизнь которого состоит из этих самых историй. То есть сюжетная структура как таковая отсутствует, как и, допустим, «Безумный Макс: Дорога ярости» — это два часа погони в пустыне. Но и «Дорогу…» и «Три тысячи…» хочется пересматривать и пересматривать и находить всё новые уровни и детали.
Помогают нам разглядывать этот персидский ковёр Тильда Суинтон и Идрис Эльба, которые и заполнили собой весь фильм (Эльба в какой-то момент буквально занимает собой и все декорации). И это, конечно, не банальный диалог, это густонаселённое полотно с вихрем персонажей, каких уже давно не снимают: султаны, наложницы, великанши, короли и королевы.
От этих волшебных сказок поплывёт даже литературовед-нарратолог Алитея (Суинтон). В её профессиональные обязанности выходит исследование вечных сюжетов, которые происходят во всех сказках всего мира за всё время существования человечества. То есть этакая женская версия Джозефа Кэмпбелла со своим «Тысячеликим героем».
Оказавшись в Стамбуле на научной конференции, она видит галлюцинацию за галлюцинацией: от странного горячего маленького Мука до мифического существа в зале. Купив какую-то склянку в секретной комнате на восточном базаре, из которой вдруг вылетел огромный Джинн (Эльба), она ни на секунду не удивилась: ей ли не знать дальнейший сценарий.
Но вместо прошения трёх желаний (три — это «число силы», как поясняет волшебник) Алитея ни о чём не мечтает. У неё уже был мужчина, который ей изменил, у неё есть работа мечты, которой она отдаётся полностью, а вот шанса пообщаться с почти человеком, прожившим более трёх тысяч лет, кроме этого вечера, уже может и не быть.
Вместо своих законных желаний она просит Джинна рассказать о прошениях других его хозяев, но и её гость оказывается не просто безвольным рабом.
И тут начинается грандиозный трип по выдуманным или нет вселенным, заключённым во временные рамки нескольких заточений (читай, историй) Джинна.
Мы побываем у царицы Савской, чьи женские желания ошибочно знал Джинн, но заблуждался. Как оказалось, то, чего хочет женщина, лучше всего ведал Соломон, который сам пришёл к ней (именно так, а не Саба – к Соломону) и покорил красавицу, отправив конкурента на тысячи лет на морское дно.
Мы увидим Месопотамию и Османскую империю, несколько морей и океанов, узнаем о заговорах и интригах, о десятках желаниях, которые были обращены к Джинну и не только. И во всех странствованиях волшебник оставался несчастным, потому что никто не мог или не желал подарить ему свободу. Вся надежда – на Алитею!
Учёная дама тоже не прочь удивить мужика из бутылки. У неё тоже есть житейские рассказы о своей будничной жизни, но реакция на них в корне меняется. То, что она рассказывает о себе, заставляет Джинна несказанно удивиться, но и то, что рассказывает восточный гость, превращается в трюк Николь Кидман в «Рождении»: когда в одной крупности у актрис меняется цвет глаз.
Становится понятно, что у героини Тильды Суинтон всё-таки есть желание, но одно и навсегда. Вот только сомнения насчёт реальности всего происходящего возникают и у неё, и у зрителя, ведь недаром её лондонские старушки-соседки, то видят Джинна, то не видят.
И в зависимости диагноза вам решать счастливый финал картины или нет. Для каждого он приобретает свою окраску...
Ум режиссёра работает год от года смешнее и парадоксальнее. Тут и внезапные деления на главы, неожиданные анимационные вставки и удивительные второстепенные герои. Несмотря на годы, Джордж Миллер остаётся в потрясающей режиссёрской форме и в удивительно юношеской изобретательности.
Он по-прежнему виртуозный режиссер монтажа. Шасси садящегося самолёта, превращающегося в багажную тележку, или лампу с Джинном, выброшенную из окна замка, которую тут же подхватывает пролетающий мимо орёл и бросает её в море, мы никогда не забудем. Как и прыжок Макса Рокотанского, спасающегося от армии Бессмертного Джо в первых минутах «Дороги ярости».
«Три тысячи лет желаний» – не самый простой фильм для неподготовленного зрителя. Это смесь из «Облачного атласа» Вачовски и «Фонтана» Аранофски. Можно вспомнить вообще «Интерстеллар»: есть вывод о силе любви, и даже есть кадр, похожий на тот, в котором Мэтью МакКонахи летал в огромной библиотеке.
Но это не сказка, как указывают пресс-релизы, и не притча. У каждой из историй, рассказанной как героиней Суинтон, так и Эльбой есть своя мораль, но искать её специально с лупой – это как-то пошловато.
Да, любой сюжет этого авторского альманаха посвящён женщине: умной, глупой, завистливой, ревнивой, чрезмерно умной, чрезмерно глупой и так далее.
Но вы не смотрите на заголовки газет, достаточно оценить фильмографию Джорджа Миллера за последние 30 лет. В каких бы проектах он не участвовал – от «Иствикских ведьм» до будущей «Фуриосы» – женщина может всё в своих стремлениях. Тем интереснее смотрится философское фэнтези «Три тысячи лет желаний»...
